Большинство ключевых утверждений российской провоенной пропаганды не находит поддержки у украинцев. Однако некоторые из пропагандистских месседжей в той или иной степени откликаются у украинской аудитории, в особенности у определенных групп населения, свидетельствует проведенный агентством CBR по заказу Vox Ukraine в конце мая — начале июня смешанный (онлайн + телефон) опрос среди 1793 украинцев, 327 из которых на момент опроса находились вне Украины. Участникам предлагалось оценить по шкале от 1 до 7, насколько, по их мнению, соответствуют действительности девять пророссийских и семь проукраинских фреймирующих тезисов. Ответы были поделены на три категории: положительные, нейтральные (промежуточные) и отрицательные.
Как оказалось, достаточно заметное различие в отношении к таким тезисам существует между теми, кто уехал из Украины, и теми, кто остался. Парадоксально, но уехавшие более восприимчивы к некоторым пророссийским утверждениям, в то время как оставшиеся более резистентны к ним. В то же время в отношении проукраинских тезисов, продвигаемых украинскими властями и СМИ, несколько более критичными оказались именно оставшиеся. Помимо уехавших, более уязвимы для российской пропаганды предсказуемо выглядят жители сел, особенно на юге и востоке страны, а также украинцы с невысоким уровнем образования и дохода.
Что касается пророссийских тезисов, то абсолютное большинство украинцев не верят в то, что «Украина целенаправленно уничтожает города Донецкой и Луганской областей», что «военные биолаборатории США в Украине разрабатывали биологическое оружие, работали над распространением инфекционных заболеваний» и что «русские и украинцы — братские народы или даже один народ». Негативная реакция на эти утверждения характерна для 82–93% респондентов. Впрочем, полагают, что в рассказах про лаборатории есть доля правды, 16% опрошенных, а что русские и украинцы — братские народы или даже один народ, — 18%.
Более широкий отклик вызывает в украинском обществе представление об Украине как заложнице противостояния России и Запада. С утверждением, что «НАТО спровоцировало полномасштабное вторжение РФ в Украину», не согласны 80% опрошенных в Украине и 70% уехавших; соответственно 20 и 30% думают, что в этом утверждении есть хотя бы доля правды. С более сильным утверждением, что «Запад использует Украину в собственных целях в войне с Россией», согласилось 25% опрошенных в Украине и 29% за ее пределами, а однозначно не согласны с этим утверждением лишь 59% украинцев. Тот факт, что мнения уехавших украинцев близки к мнениям жителей юга и востока Украины, возможно, связан с тем, что в Европе преобладают беженцы именно из этих регионов. 17% жителей юго-востока считают, что полномасштабное вторжение в Украину было спровоцировано НАТО, и до 36% опрошенных на востоке Украины считают, что Запад использует войну в Украине ради собственных целей.
Вполне дискуссионным для украинского общества остается и вопрос о притеснении русского языка и Русской православной церкви в Украине. В то время как в самой стране с тезисом, что «в Украине притесняют русскоговорящих», согласны 15% респондентов (на юге страны — 23%) и «частично» согласны 7%, среди уехавших в Европу украинцев таких более трети. В то же время проблемы Русской православной церкви чужды уехавшим: с тезисом, что «запрет УПЦ МП в отдельных регионах является преследованием церкви и верующих», из них согласны только 7% и «частично» согласны 14%. В то же время в Украине 35% опрошенных в той или иной степени его разделяют: из них 22% скорее согласны (на юге — 30%) и 13% согласны «частично».
Однако наибольшую опасность для украинского правительства представляет тезис о том, что именно оно «довело Украину до гуманитарного кризиса». В условиях затяжной войны и нарастающих лишений этот тезис имеет значительную подрывную силу. Внутри Украины с тезисом согласны 31% опрошенных и частично согласны 13%, среди уехавших твердо не согласны с ним 50%, остальные — скорее согласны (41%) или оценивают его нейтрально, то есть не считают неверным (9%).
Что касается ключевых (фреймирующих) проукраинских тезисов, то вне зависимости от текущей локации у украинцев не вызывает сомнения, что «массовые убийства в Буче являются военными преступлениями российской армии» (95–98%) и что «поставки оружия с Запада способствуют победе Украины» (92–95%). С тем, что «российские референдумы на оккупированных территориях незаконны, а их результаты были сфальсифицированы», согласны 95% опрошенных украинцев, находящихся в Европе, и 88% тех, кто находится на родине. Меньшей поддержкой пользуется тезис о том, что «запрет пророссийских партий и СМИ — это борьба с коллаборационистами, которые угрожают нацбезопасности Украины». Среди уехавших согласны с этим 87% опрошенных, а среди оставшихся — 82%.
Но наиболее спорными в общественном мнении оказываются три следующих тезиса. Лишь 63% украинцев, оставшихся в Украине, согласны, что «западные санкции нанесли российской экономике больший вред, чем странам Запада». Парадоксально, но украинцы находящиеся в Европе, то есть на том самом Западе, доверяют этому тезису в большей степени (73%), в то время как украинцы в Украине находятся под обаянием российского экономического оптимизма.
Вопреки бытующим представлениям, не столь определенны в украинском обществе оценки Евромайдана, и в результате российская пропаганда играет существенную роль в спорах вокруг этой проблемы. Так, по данным опроса, вполне убеждены, что «Революция Достоинства в Украине 2013–2014 года не была государственным переворотом», 55% опрошенных внутри страны и 57% за рубежом; соответственно, скорее не согласны с тезисом 35 и 29%, еще 9 и 16% не смогли ответить однозначно. Внутри Украины наиболее активное несогласие выражают жители южных регионов — 48%.
Наконец, весьма чувствительным выглядит и вопрос об украинском национализме. Среди уехавших в Европу украинцев с тем, что «в Украине мало распространена нацистская и/или неонацистская идеология», согласны 55% опрошенных, не уверены в ее «малораспространенности» 36%. Мнения внутри страны разделились почти поровну: 46% согласны с тезисом о нераспространенности «нацизма» и 43% — не согласны. Среди жителей сел и малых городов фреймирующее влияние российского нарратива наиболее сильно — 50% скорее не согласны с тезисом.
В первые месяцы после начала российского вторжения украинскому правительству удалось добиться впечатляющей мобилизации украинского общества и патриотической консолидации перед лицом неспровоцированной российской агрессии. Однако затяжной конфликт ставит перед ним новые вызовы, повышает критичность общественного мнения в отношении правительства на фоне нарастающей усталости от войны и возвращает актуальность тем дилеммам идентичности и этнополитическим различиям, которые были характерны для всего постсоветского периода украинской политической истории.